Прилетел в Рейкьявик. Вышел из самолёта. Ветер сразу залепил мне пощёчину и представился: «Здравствуйте, я атлантический циклон, буду сопровождать вас все дни пребывания». И я сразу понял, что влюбился в страну, где даже погода такая честная.

Страна, где вулканы греют воду, а люди не запирают двери

Рейкьявик — самая северная столица мира, если не считать белых медведей на Северном полюсе, но те просто не зарегистрировали свою федерацию. Город построен так, будто архитекторы не могли решить, создают они футуристическую утопию или рыбацкую деревню, и решили совместить оба варианта.

Харпа — концертный зал на берегу залива — сверкает стеклянными гранями, как бриллиант, который великан уронил в северные воды. Я стоял перед этим зданием, и каждые пять минут оно меняло цвет из-за игры света на стеклянных панелях. «Это исландский способ экономить на иллюминации, — объяснил мне прохожий, — зачем тратить электричество, когда у нас такое непредсказуемое солнце?»

— Как вам нравится наш маленький городок? — спросила девушка в информационном центре.
— Удивительно! У вас тут и море, и горы, и дизайнерские здания...
— Да, это всё так. Но главная достопримечательность Рейкьявика — это то, чего не видно.
— Эльфы? — предположил я.
— Почти угадали. Геотермальная энергия. Мы спим на вулканах и радуемся этому.

Исландские законы: инструкция по выживанию там, где природа решает всё

В Исландии есть неписаный закон: никогда не говори «точно будет хорошая погода». Местные используют фразу «возможно, не будет слишком ужасно», и это считается оптимизмом. Я запланировал поездку к водопаду Гуллфосс, и хозяйка гостиницы посмотрела на меня с сочувствием: «У вас с собой шесть слоёв одежды и непромокаемые штаны? Нет? Тогда даже не думайте».

Дороги в Исландии проектируются так, чтобы объезжать места обитания эльфов. Я посмеялся над этим, рассказывая таксисту о суевериях, пока он не остановил машину на пустом, казалось бы, участке дороги, сделал крюк и серьёзно сказал: «Может, они и не существуют, но зачем рисковать? У нас и так мало населения».

Исландская телефонная книга составлена по имени, а не по фамилии. «Потому что фамилия здесь — это просто имя отца с добавлением «сон» или «доттир», — объяснила мне библиотекарша. — У нас все родственники, если копнуть достаточно глубоко. Поэтому мы проверяем генетическую совместимость перед свиданиями через специальное приложение». Я подумал, что она шутит, но потом встретил парня, который хвастался, что приложение спасло его от свидания с троюродной сестрой.

Исландцы: люди, которые в темноте пишут стихи, а в свете полуденного солнца ловят рыбу

Исландцы кажутся сдержанными, пока не заговоришь с ними о литературе или не принесёшь бутылку Brennivín на вечеринку. Тогда они превращаются в поэтов, философов и сказителей саг одновременно. В баре я встретил водителя грузовика, который цитировал средневековые саги так, будто они были свежими новостями.

В местном бассейне (а в Исландии их больше, чем светофоров) я стал свидетелем ритуала, смутившего меня до глубины души: обязательный душ без купальника перед входом в бассейн. Строгая смотрительница наблюдала, чтобы все неукоснительно следовали этому правилу.

— Это негигиенично – плавать, не помывшись сначала полностью, — объяснила она, заметив мой дискомфорт.
— Но почему без купальника?
— А как вы собираетесь мыться в купальнике? Это нелогично.

И я понял: в Исландии прагматизм побеждает стеснительность, а логика стоит выше условностей.

Таксист в Рейкьявике оказался по совместительству фермером, спасателем и бывшим членом парламента.

— Как вы всё успеваете? — спросил я.
— В стране с населением меньше, чем в одном районе Нью-Йорка, каждому приходится носить несколько шляп, — ответил он. — Зимой я ещё играю Санта-Клауса для детей. А моя жена — стоматолог, учитель йоги и иногда судья на конкурсе красоты среди исландских лошадей.

Достопримечательности, которые меняют ваше представление о нормальном

Голубая лагуна — геотермальный спа-комплекс, где вода бирюзовая из-за содержания кремния, а не из-за фотошопа, как я сначала подумал. Я плавал в этом молочно-голубом супе, когда на улице было минус пять, и ощущал себя картошкой в каком-то экзотическом блюде.

— Можно ли получить геотермальный ожог? — спросил я у спасателя.
— Теоретически да, но вы скорее встретите здесь эльфа, — усмехнулся он. — Температуру контролируют. В отличие от нашей политики и вулканов.

Хадльгримскиркья — церковь, напоминающая космический корабль, застывший в момент взлёта. Внутри орган звучит так величественно, что даже атеисты начинают сомневаться. Я спросил у смотрителя, почему здание имеет такую странную форму.

— Это имитация базальтовых колонн, которые образуются при извержении вулканов, — ответил он. — Мы строим церкви в форме того, что может их разрушить. Это очень по-исландски — заигрывать с опасностью.

В плену у рейкьявикских ситуаций

В ресторане я осмелился заказать хакарль — ферментированное акулье мясо, традиционное исландское блюдо. Официант принёс тарелку и деликатно отошёл на пару шагов.

— Это нормальная реакция? — спросил я, почувствовав запах аммиака.
— Абсолютно, — кивнул он. — Хакарль пахнет как несвежие носки викинга. Но мы считаем это деликатесом. Предлагаю запить это Brennivín — он убивает и вкус, и воспоминания.

Я последовал совету и обнаружил, что местная картофельная водка действительно обладает анестезирующим эффектом.

Гуляя по городу, я решил сделать селфи с живописным фоном. Внезапно из дома напротив вышла женщина и вежливо попросила сдвинуться на метр влево.

— Извините, но вы фотографируетесь перед домом эльфов, — серьёзно сказала она. — Они не любят попадать на снимки без разрешения.
— Но... я не вижу никаких эльфов.
— Конечно, нет. Они не показываются туристам. Но если вы испортите им настроение, погода может резко ухудшиться.

Я сдвинулся на указанное расстояние. Солнце тут же выглянуло из-за туч. Совпадение? Исландцы бы сказали, что нет.

Вместо заключения

Рейкьявик — это город, где современность и древние традиции перемешаны, как лава и лёд в местных коктейлях. Как сказал мне один местный бармен: «Мы живём на острове, который постоянно растёт благодаря вулканам. Мы научились любить неопределённость».

В аэропорту на вопрос таможенника, понравилось ли мне в Исландии, я честно ответил, что влюбился в эту страну.

— Многие так говорят, — кивнул он. — А потом возвращаются в феврале, когда у нас четыре часа света в сутки и ветер сносит автомобили с дороги. И знаете что? Они всё равно влюбляются снова. Исландия — как сложная женщина: неприступная, непредсказуемая, но если она вас полюбит, это навсегда.

Он поставил штамп в мой паспорт и добавил: «Кстати, эльфы передавали привет. Говорят, вы правильно сдвинулись для фото»